Статья посвящена анализу ряда положений концепции известного русского консерватора первой половины XIX столетия графа С.С. Уварова. Его взгляды, несмотря на их консервативную презентацию, рассматриваются как европейски ориентированные, модернистские и прогрессистские. Автор считает, что С.С. Уваров продолжил традицию русской политической мысли XVIII века, связанную с искусственным конструированием мифологии истории. Показано, что значительное влияние на данную традицию через Малороссию и малороссов оказали польские авторы предшествующих веков. В целях уточнения понятия «народность» уваровской триады в статье впервые в современной исторической науке вводится в оборот значительный массив данных, касательно некоторых вошедших в жизнь Церкви странных обычаев, иногда интерпретируемых как пережитки язычества. Подчеркивается, что государственная власть в уваровский период не выступала против ряда этих обычаев. На впервые вводящемся в научный оборот материале архивных источников показано, что, несмотря на официальное провозглашение приверженности Православию, Православная Церковь в уваровский период подвергалась жесткой рационалистической регламентации, а разглашение сведений о чудесах, даже вполне доказанных, было практически запрещено. Священство превращалось в мелких государственных чиновников, подпавших в зависимость от государственной машины.
Posts tagged народность»
Русификация русских
В статье рассматриваются воззрения графа С.С. Уварова в контексте «третьего русского национализма» – волны националистической идеологии и политики в России, связанной с деятельностью императора Николая I. Политика Уварова во главе Министерства народного просвещения, определяемая знаменитой «триадой», показывается как классическая форма националистического стандартизированного образования, нацеленного на унификацию школы, формирование национальных образовательных кадров, русификацию окраин и подъем национального сознания у представителей коренной национальности Империи. Относительный неуспех политики русификации окраин связан с тем, что она приходила в противоречие с политикой «русификации русских» – формирование восприятия России как самобытной цивилизации противоречило предназначавшейся Уваровым для нее роли в качестве носительницы европейской цивилизации для окраин. Отмечается, что под влиянием этого противоречия в трактовке триады самим Уваровым произошли изменения – в 1840-х годах он в посвященном славянской проблеме «Циркуляре» переходит к гегельянскому истолкованию русской народности как успешного исторического дела, а православия и самодержавия как характерных черт, определяющих эту народность. Такая трактовка окажет заметное влияние на формирование воззрений Константина Леонтьева. Однако приписанное Леонтьевым славянофилам противоречие «духу правления» Николая I и политике Уварова было в действительности гораздо менее острым. Для политической доктрины императора и министра был характерен именно национализм в самом строгом смысле слова – включая признание нации высшим источником политической легитимности. Расхождения между императором и славянофилами касались не направления, а темпов политических изменений.
В тисках идеологии: власть и общество в России второй четверти XIX века
Статья посвящена отношениям власти и общества в контексте развития государственной идеологии николаевского царствования. В статье рассматриваются модели этих отношений, предлагаемые как властью, так и обществом, а также противоречия, существующие между ними.
«Официальная народность» или народность? С.С. Уваров и А.С. Хомяков*
Аннотация. Понятие «народность», появившееся в русской культуре в 1820-х годах, вызвало интерес А.С. Хомякова еще до того, как С.С. Уваров публично провозгласил триаду «Православие. Самодержавие. Народность» и, как утверждал П.И. Бартенев, молодой философ оказал влияние на развитие этой идеи у министра. Это подтверждает интерес, проявленный Уваровым к Хомякову в 1830-х годах. Связываемое с деятельностью Уварова понятие «теория официальной народности» сегодня нуждается в серьезном переосмыслении. Однако если Уваров не создавал целостной государственной идеологии, то попытался представить «народность» как лозунг развития самобытной национальной культуры. В 1840–1850-х годах Хомяков и другие славянофилы разработали собственную, независимую от уваровской концепцию народности. В их интерпретации «народность» выступает и как предмет познания (в изучении народного быта, фольклора и т.д.), и как форма сознания (система образов, восприятие мира). При этом славянофилы подчеркивали, что народность русская неразрывно соединена с православной верой. По Хомякову, «служение народности есть в высшей степени служение делу общечеловеческому», и в то же время «чем более человек становится слугою человеческой истины, тем дороже ему его народ». Влияние идей Хомякова проявилось в Пушкинской речи Ф.М. Достоевского, который, как и славянофилы, не противопоставлял «народное» и «общечеловеческое», а декларировал их антиномическую связь.
Империя на якоре: консервативная идеология в России второй четверти XIX века
Статья посвящена государственной консервативной идеологии царствования Николая I. Рассматривается влияние идеологии на политику правительства в области образования в контексте развития русской общественной мысли.